наименование: автомобильная

общая протяженность пути: 60 км

длительность: 7-8 часов

Прекрасная экскурсия предполагает полный обзор южной части острова Ольхон. Эта экскурсия придется по вкусу как любителям активного отдыха, так и любителям пассивного созидания красот природы.

Маршрут пролегает по степной части юга острова. Из поселка Хужир Вы отправляетесь в сторону парома. Если повезет, то по пути можно встретить диких лошадей.

Первая остановка: смотровая площадка, откуда открывается панорамный вид на поселок Хужир и все близлежащие красоты. Далее Вы отправитесь на озеро Ялга (Ханхой), также называемого «Сковородкой» потому что в летнее время оно отлично прогревается. Озеро примечательно тем, что отделено песчаной косой от Байкала и никак с ним не соединяется. Озеро поросло редкой завезенной из дальних стран водорослью. Сюда приезжают порыбачить и вдоволь накупаться, потому что летом здесь необычайно теплая вода. На обратном пути Вы сможете искупаться в этом озере, при желании водитель снова завезет Вас сюда.

После Вы направляетесь к месту «Семисосны», где когда-то был административный центр. На этом месте сейчас растет одна высокая старая береза (берез на острове Ольхон практически нет – это огромная редкость встретить здесь березку), она чудом сохранилась после тотальной вырубки леса там. Березу считаю священной, обнимая ее, люди загадывают желание и верят, что оно сбудется.

Загадав желание, Вы отправитесь к месту «Малый Харгой», где открывается прекрасный обзор на остров Огой: одно из сакральных мест на Байкале, где находится охраняемая священная ступа Просветления, в которую вложены буддийские реликвии. Считается, что такие ступы созданы для растворения всех негативных препятствий в мире.

После следует одна из самых высоких точек на острове – Харгойский перевал – 701 метр над уровнем моря. Поднявшись на него, Вы ощутите необыкновенные масштабы и проникнитесь всей красотой окружающей Вас действительности.

Спустившись с этой вершины, Вы двинетесь в залив Хул, откуда пешком прогуляетесь до удивительного мыса Кобылья голова. Это живописный мыс южной конечности острова. Считается, что он внешне напоминает профиль головы лошади и является геоморфологическим памятником природы.

После прогулки Вас будет ждать вкусная уха из свежайшего омуля, местные пряники и горячий чай. Обед в таком прекрасном месте, на берегу Байкала, кажется необычайно вкусным.

Отобедав, Вы направляетесь на расположенное в пяти минутах езды озеро Сердце. Не сложно догадаться, что название озера связано с его формой. Молодые и зрелые пары должны загадать желание и бросить камушек в озеро, тогда озеро любви непременно исполнит его.

Следующая остановка – замок Хулы - это невысокие скалы, покрытые лишайником насыщенного салатового цвета, которому больше тысячи лет.
Взобраться туда непросто, но потрясающий вид, открывающийся на Кобылью голову и залив Хул, стоит того.

Далее по маршруту Вас ждет длительная остановка в красивом заливе Нуры, где необычайно теплая для Байкала вода. Вам совсем не придется к ней привыкать. Вы не уедете оттуда, пока не накупаетесь и не назагораетесь вдоволь.

И вот после этой расслабляющей, приятной остановки Вы, наконец, двигаетесь к восточному берегу Большого моря – Халзанам. Если Вам очень повезет, Вы сможете увидеть там нерпу. Но и без нее вид на эту лагуну завораживает: бирюзовая прозрачнейшая байкальская вода, играющая бликами и обрамленная горными скалами. Но особенностью этого места является песок – смесь белого и черного песка, искрящегося на солнце. Вода там может показаться весьма прохладной, но купание в таком месте – особенное удовольствие.

После всех этих завораживающих панорам Вы двигаетесь к последней по этому маршруту остановке: смотровой площадке Надхадай, где растут эдельвейсы, и откуда открывается прекрасный вид на два берега, берег Малого и берег Большого моря.

Эта популярная и безусловно интереснейшая экскурсия не оставит равнодушным никого!

ЗАГАДОЧНЫЕ  СТЕНЫ  БАЙКАЛЬСКИХ  МЫСОВ

Остров Ольхон  и берега Малого Моря примечательны высокой концентрацией археологических объектов, свидетельствующих о проживании здесь людей с глубокой древности. Кроме могильников и многослойных стоянок, интересных прежде всего профессиональным археологам, на побережье есть загадочные каменные стены, обычно приписываемые курумчинской культуре, существовавшей в Прибайкалье с 6 по 10 век. Памятники этой культуры распространены по обоим берегам Байкала. На Ольхоне имеются шатровые могильники курыкан, сложенные из каменных плит и возведённые ими каменные стены. Для курумчинской керамики характерен своеобразный арочный узор. Курыкане были хорошими воинами, умели обрабатывать железо, у них было развито кузнечное ремесло. Они занимались земледелием и скотоводством, разводили лошадей и верблюдов, применяли искусственное орошение на полях. Курыканская конница с развёрнутыми знамёнами, верблюдами и оружием увековечена на шишканских писаницах на реке Лене. До конца 9 века курыкане были полновластными хозяевами Прибайкалья. Удивительным образом, однако, воспоминания о курыканах полностью отсутствуют в языке их потомков. Этноним «курыкан» не сохранился в названиях племён, родов, в поговорках, пословицах, в личных именах, топонимике, в отличие от проживавших, например, в этой же местности бурятских родов хори и булагат. До настоящего времени у археологов нет единого мнения о том, что такое курумчинская культура.

На искусственные стены, сложенные из природного камня поперёк многих байкальских мысов, обратили внимание уже первые исследователи Байкала. Не заметить такие мощные сооружения было просто невозможно: стены 2-метровой высоты  с  прилегающими  рвами перегораживали отдельные байкальские  мысы  и  опоясывали  некоторые вершины  гор. Эти стены сооружались  на  высоком  скалистом  неприступном (с трёх сторон вода) мысу, имеющем узкое соединение   с  сушей. Уже  первые  исследователь  обратили  внимание  на  древность  этих  сооружений, сведения  о  которых  уходили  в  область  преданий. Буряты именовали  их  словами   шэбэтэ (от  бурятского шэбээ - «плетень, непроницаемая   изгородь, каменная  стена»).  В  результате  их  изучения  ученые  пришли  к  выводу, что  это остатки курыканских  крепостей  и защитных  стен,  за  которыми  укрывались  местные  жители  от  набегов  неприятеля. Курыканы, так  именовался  народ  курымчинской  культуры, считаются  основным  предком  якутов, которые  в  VI-IX вв. проживали  в  Прибайкалье. Самостоятельное  государство – Их Ул курыкан  ученые  связывают  с  появлением в  Прибайкалье  представителей  тюркских  племен. Главную  роль  в  этом  племенном  союзе  играли, кангаласские  роды,  в  составе  которых  были  и  те  роды, которые  в  настоящее  время  связывают  с  казахскими, а также  исконные  племена  саха. По  гипотезе  академика  А.П.Окладникова, курыканы  являются  предками  двух  сибирских  народностей: якутов  и  бурят. Сделав  вывод  о  принадлежности   крепостей  курыканам, и описав  с  десяток  подобных  фортификационных    сооружений на  байкальских  берегах, археологи  на  время  просто  забыли  об  их  существовании. Серьезных  археологических  изысканий  никто  не  проводил, а  датировки  всех  стен  традиционно  основывались  на  находках  вблизи  них  керамики. Так  в  дальнейшем  и  повелось, что  все  вновь  находимые   искусственные  каменные  стены  на  берегах  Байкала  стали  относить  без  долгих  раздумий  к  курумчинской  культуре  и  называть  их  оборонительными  сооружениями, даже  тогда, когда  выяснялось, что  сложены  они  бурятами  полстолетия  назад  как  загоны  для  скота. Точно  так  же, впрочем, происходит  и  в  Монголии, где  все  земляные  валы, независимо  от времени  их  возведения, даже  те, которые  были  воздвигнуты  задолго  до  его  рождения, называют  валами  Чингисхана. 

Загадка  предназначения  каменных  стен  на  байкальских  мысах  до  сих  пор  является  предметом  споров  и  порождает  все  новые  гипотезы. Наиболее  распространенным   является    предположение, что  эти   стены  сложены  с  оборонительными  целями, а  каменные  фортификационные  сооружения  на  вершинах  байкальских  мысов   - это  сторожевые, наблюдательные  пункты. По  другой  версии – это  сакральные  шаманские  святилища, где  стены и  ров  являются  символами  защиты  сакрального  пространства, пересекать  которые  не  имел  права  ни  один  человек.  В  пользу  этой  версии  говорят  могилы,  обнаруженные  на  огороженных  стенами  участках. Туристы, чтобы  было  интересней,  предположили, что  это  древние  обсерватории  горизонтального  типа, сориентированные  строго  по  звездам, или что стены, например, на  Ольхоне  были, якобы, сложены  каторжанами  для  удобства  их  охраны.

К  сожалению,  нет  ни  достоверного  археологического  материала, ни  легенд,  которые могли бы  внести  ясность, кем, когда  и  с  какой  целью  возводились  стены  из  камня. Одна  из  характерных  черт – слабый  культурный  слой, отмеченный  на  всех  «крепостях», а  также  их  расположение, несколько  удаленное  от  поселений. Некоторые  ученые  считают, что  перед  нами, судя  по  всему, почти «классические» мужские  дома, т.е. места  временного  проживания  подростков  и  юношей. Здесь  их  обучали  боевым  искусствам, готовили  к  инициациям, проводили  специфические  ритуалы. Старики  вспоминают  об  этих  стенах  словами: «Крепость, где  метали  стрелы». Большая часть  исследователей  убеждена, что  это  крепости, где  курыканские  воины  могли  длительное время  сдерживать  натиск  неприятеля. Правда, при  этом  возникают  закономерные  вопросы, от кого   им  надо  было  защищаться, если  они  были  господствующими  племенами  на  прибайкальской  территории  в VI-IX в.в. , и  где, если  на них  на  самом  деле  нападали, тогда  скрывались  их  дети, жены  и  скот? Огороженные  территории на  вершинах  гор  и  мысов  явно  малы, чтобы  на  них  могло поместиться  значительное  количество  людей. Да и  возможно  ли  вообще  длительное  время   находиться  на  продуваемой  ледяным  ветром  вершине  безлесных  гор, где  нет  источника  воды  и  обустроенных  жилищ? При  сильных  ветрах  в  декабрьский  мороз  на  вершине горы  можно  выдержать  не  более получаса. Не все  сходится  и  в  гипотезе о сакральных  шаманских  святилищах. Расспросы  местных  шаманов  не подтверждают  практики  подобного  строительства  каких-либо  огороженных  сакральных  территорий  и  кругов  из  камней  для  проведения  шаманских  ритуалов. Ограниченное  место  на  остром  гребне  или  вершине  горы  очень  неудобно  для  проведения  обрядов  с  разжиганием  огня  и  традиционной  пляской  с  бубном, во время  которых  шаман   уходил  в  транс, для  этого требовалась  ровная  и  безопасная  площадка.

В  последние  годы  были  обнаружены  прямолинейные  каменные  кладки  и  подпорные  стенки   из  камня  в густом  лесу, сооруженные не  на  мысах, а вдали  от  побережья,  не  несущие  никаких  оборонительных  функций  и не  служащие  для  защиты   сакральной  территории. К их числу  относятся  прямолинейные  стены, которые  легко  обойти  по  краям. Известны  стены  на  мысе  Рытом, у  подножия  горы в  густом  лесу  при  выходе  реки  Курма  к  Малому  морю, остатки  стены  на  мысе  Саган-Хушун, прямолинейная, с  проходами, без  видимых  защитных  функций  стена  на  мысе  Орсо (летник  Новый Улан-Нур, протяженность  стены  около  70 м, высота  около  1 м). Подобные    сооружения, расположенные  на  неудобных  крутых  склонах  в  лесу, совершенно  не  вписываются  в  версию  оборонительных  курыканских  крепостей. Их  предназначение  для современников  остается  непонятным  и  загадочным, возможно, их  истинная  цель – ограждение  опасных  обрывистых  мест, чтобы  туда  не  мог  случайно  забрести  скот, или  следы заграждений  для  древних  облавных  охот – зэгэтэ-аба, когда  к  подобной  стене  для  удобства  отстрела  гнали  диких животных.

Круговые  стены  на  вершинах  гор  прекрасно  сохранились  на  мысе  Шэбэта (залив  Усть-Анга),  на   вершинах   двух  гор  над  долиной  ручья  Крестовского, на  полуострове  Арал ( Малое  Море), мысе  Лударь (северный  Байкал), едва  заметные  следы  стен  есть  в  скалах  пади  Узуры (остров  Ольхон). Квадратные  стены  найдены  в Тажеранском  массиве  и в  горах  севернее  Онгурена. Одной  из  самых  впечатляющих  является  стена  на  мысе  Хоргой.

Хоргой – степной  мыс  на острове  Ольхон, расположенный  южнее  острова  Огой, Удобнее  всего   заезжать  к  нему  от  пос. Хадай  по  берегу  теплого  сора, где  в  солнечную  погоду  летом  любят  отдыхать  туристы. От залива  до  мыса  Хоргой – 4 км.

Это  одна  из  наиболее  хорошо  сохранившихся  древних  стен  на  острове. По  флангам  видна  каменная кладка  высотой   в  отдельных  местах  до 1,5-2м. Она  обнаружена  в 1879 г. И.Д. Черским. Сооружение  каменных  стен  производилось без  какого-либо   скрепляющего  материала. Рядом  со  стеной  сохранились  полуразрушенный  ров, шириной  3,5 м и глубиной 1,5 м, и  земляной  вал.  Общая  протяженность  стены – 292 м, из  них  поперек  мыса  202 м и 90 м – над  пляжем  с  восточной, более  пологой  стороны  мыса. С западной  стороны, где  мыс  обрывается  к  воде  отвесными  скалами, следов  стены  нет. Именно  здесь, на  самом  высоком   месте  мыса, обнаружен  камень  с  выдолбленным  углублением, предназначение  которого  непонятно. Высказывалось  предположение, что  алтарный  камень с  углублением  для  сбора  жертвенной  крови, но  пока  это только  рабочая  гипотеза. Стена  сложена  из  крупных  камней, некоторые  из  них  настолько  большие  и  тяжелые, что  поднимать  их  могли  только  совместными  усилиями  много  людей, кладка  стены  лучше  сохранилась  ближе  к  краям  мыса. Это, конечно, не  мегалиты, но вес отдельных   3-метровых  камней  в  стене, по  расчетам, превышает  полтонны. С  восточной  стороны  перед  стеной  видны  следы  рва  и  покосившиеся    на его  краю  вертикально  вкопанные  2-метровые  плоские  камни. Подобное  ограждение  перед  рвом  и крепостной  стеной  сооружалось,  чтобы  остановить  нападавшего   конного   противника. Входной  проем  в  стене конструктивно  выполнен  подобно   фортификационному   сооружению  на  мысе Шэбэта, но  он  большего  размера. Рассыпавшиеся  камни  указывают, что  еще  одна стена, с  внутренней   стороны  полукругом  защищала  въездные  ворота. Здесь  также  можно  видеть  вертикально  вкопанные  большие  плиточные  камни. На  восточной  стороне мыса   в  начале  80-х г.г. прошлого  столетия  можно  был видеть  следы  больших  кругов, оставленных, вероятно, стоявшими  в  этом  месте  длительное  время  современными  юртами  бурят.

Назначение  стены  достоверно  не  установлено. Считается , что  это  укрепление, служившее  для  временной  защиты. Однако в  последнее  время   все  большее   распространение   получает  версия, что  сооружение  могло  быть  культовым святилищем. Так, за подобной  стеной   другого ольхонского  мыса – Шэбэтском  найдены   захоронения  людей. Место  захоронения  закрыто  сверху  каменными  плитами, сложены  они  в  виде  могильного  холма. По  версии   бурятского  ученого Б.Б.Дашибалова, некоторые  из  таких  мест  могли  являться  культовыми  объектами, а  каменные  стены  и  рвы  оберегали  от  злых  сил  сакральное  пространство. Для  того чтобы  усилить  сакральные  оборонительные  функции  городищ, приносились  человеческие  жертвы.  Алтарем  служили  плоские  камни  с  углублениями. Такие  плиты  с  хорошо заметными  углублениями  шаровидной  и  цилиндрической  формы обнаружены  на  мысе  Хоргой. Стена на  мысе  Шэбэтском  не  сохранилась, все  ее  камни  были  вывезены  в  конце 1950-х г.г. в  пос. Хужир  для  строительства  фундамента  клуба  и для  рыболовецкого  пирса.

Количество вновь открываемых искусственных каменных кладок ежегодно увеличивается, и относить их все к курыканским сооружениям, возможно, будет не верным. Они отличаются как по форме и предназначению, так и по времени постройки. Да и являются ли все эти аккуратно сложенные друг на друга камни остатками оборонительных стен? Иногда за следы старинных стен ошибочно принимают гряды камней, сохранившихся на земле до наших дней, собранные еще совсем недавно крестьянами для очистки сенокосных пастбищ и выложенных рядами для задержания снега, сбора конденсатной влаги и увлажнения почвы, а также подпорные стенки, сооружаемые на крутых склонах для расширения дорог. Подобные подпорные стенки отчетливо видны вдоль старинных горных дорог, проложенных по крутым склонам к наблюдательным пунктам, на вершине Крестовского мыса и на склоне горы мыса Рытого. Их можно увидеть на крутых склонах современной автомобильной дороги в пос. Онгурён. При внимательном изучении можно заметить, что «стена» просматривается только с наружной стороны и кажется стеной только для наблюдателя от подошвы горы, на самом деле она с внутренней стороны вровень засыпана землёй и не может служить защитой от нападающих, так как человеку не за что спрятаться. А вот ходить или ездить по такой дороге, буквально врезанной в крутой склон, один край которой проходит по каменной подпорной стенке, удобно. Сторонники версии оборонительных стен считают, что каменная кладка раньше была выше и от времени рассыпалась, но при этом ниже стены не наблюдается большого количества скатившихся камней. Таким образом, первый вывод- большинство так называемых горизонтальных стен на крутых склонах не что иное, как подпорные стенки для расширения древних дорог или троп, чтобы жителям поселений удобнее и быстрее было подниматься в горы верхом на лошадях за дровами и для охоты. Второе возможное объяснение - горизонтальные стены на склоне гор препятствуют подъему скота в горы с пастбища, или, наоборот, препятствуют животным выходить к опасным обрывам.

Крепостные сооружения на мысах буряты именуют шэбэтэ – в значении «изгородь, загон», на языке южных монголов оно бытует в значении «крепостное сооружение». Характерно, что часто местность с каменными стенами ассоциируются старожилами с воспоминаниями о каких-то боевых стычках. В самом деле, на мысу можно эффективно вести оборону даже небольшому количеству стрелков: естественные скалы и искусственные каменные стены перед вершиной в сочетании с крутым подъемом дают значительное преимущество находящимся наверху. На версию об оборонительных функциях указывают также и идеальные «пулеметные гнезда» с выровненными площадками, расположенные среди камней на подходах к вершине ниже основной стены, по всем правилам военного искусства, обнесенные также низкой круговой кладкой из камней. Эта особенность наглядно видна в архитектуре каменного укрепления, расположенного, примерно в 1 км от берега выше по Крестовскому распадку. Удивляет месторасположение этой крепости – обзора Байкала с этой горы нет, и наблюдать с вершины можно только за долиной. Может быть, нужно было следить за пасущимся скотом, воровство которого было страшной напастью здесь даже в начале 20 века?

С крайней горы мыса Крестовского открывается хорошая видимость на большое расстояние в обе стороны по берегу – до района Голоустного на юг и до острова Ольхон на север. На Крестовском мысе поэтому был установлен маяк,  длительное время помогавшим кораблям ориентироваться в море. На горе Дайн – Хошун сохранились следы древней крепости эпохи курыкан (6-11 вв.). Считается, что каменные стены Дайн-Хошуна были высотой 3,5 м и охватывали вершину горы со всех сторон на 150 м. Сейчас от них практически ничего не осталось. Длину можно не оспаривать, а вот вывод археологов о 3,5-метровой высоте крепостных стен вызывает настоящее недоумение: камни с вершины никто не уносил, а вот рассыпанных камней рядом вряд ли хватит, чтобы нарастить стену и на полметра. Насколько верно угадали высоту стен археологи? Лишь в одном месте сейчас сохранилась каменная кладка высотой в человеческий рост. Можно сравнивать фрагмент сохранившейся каменной стены на мысе Крестовском с хорошо сохранившейся сплошной стеной на горе Шэбэта, её протяженность составляет 135 м, высота 1-1,5 м и толщина – около 1м. Стена на горе Шэбэта хорошо сохранилась, видна даже конструкция прохода в ней. Это сооружение опоясывает вершину так же, как на Крестовском мысе, на 10-15 м ниже вершины, и возле него тоже нет обилия упавших камней, поэтому можно сделать вывод, что эти стены изначально не были высокими и, возможно, даже не являлись оборонительными, а служили для основания круговой тропы для дежурного наблюдателя. С другой стороны, имеются указания в воспоминаниях местных жителей, что «дрались здесь до конца, потом уходили в землю и скрывались, пока неприятель не уйдет». Да и название мыса Дайн-Хошун переводится как «мыс войны». Считается, что в древности на горе находился сторожевой пост, откуда дымовыми кострами предупреждали о приближении неприятеля. При рассмотрении этой версии следует учитывать, что пересечь Байкал неприятель мог только в зимнее время по льду и постоянно следить за возможностью его появления в условиях морозного ветра на вершине горы просто невозможно. Совсем иначе о происхождении этих стен говорят местные жители. В их рассказе постройка наблюдательного пункта связана с работой таможни в недалеком прошлом (дословно – «дед работал сторожем таможни и помнит о строительстве на мысе»). Сторожа отслеживали безопасную переправу грузов через Байкал и движение караванов. Для этого была сооружена конная тропа наверх горы и наблюдательный пункт с вышкой, чтобы можно было быстро подняться и спуститься всаднику. О том, что еще совсем недавно люди часто ходили здесь, свидетельствуют три радиальные  тропы от вершины, следы которых отчетливо видны на склоне горы. Эти тропы даже не успели зарасти и полностью исчезнуть, как это должно было быть, если бы городище было курыканским и отстояло от нашего времени на тысячелетие.

Археологам очень трудно определить точные даты сооружения таких объектов, как земляные насыпи или стены, сложенные из камней без скрепляющего раствора. Сухая каменная кладка, не содержащая органических компонентов, пригодных для радиоуглеродного или термолюминесцентного анализа, оказывается практически не датируемой. Невозможно точно определить возраст постройки и зачастую даже её предназначение. Анализы в данном случае оказываются бессильными.

В исторической науке принято относить постройку этих стен к курумчинской культуре 5-10 в.в. Но на самом деле эти стены могут быть как моложе, так и значительно древнее. Результаты датировок говорят лишь о том, что найденная вблизи них керамика относится к курыканам, а она могла быть занесена сюда раньше строительства стен. Радиоуглеродный анализ органического материала из-под каменных блоков у основания сооружения никем не проводился, да и изучение самих стен, которые традиционно связывают с оборонительными стенами городищ, похоже, всерьез никого не заинтересовало.

В научных монографиях упоминаются лишь фортификационные сооружения на байкальских мысах, но нет ни одного описания стен, открытых в последние годы, вдали от берега в густой тайге, явно не носящих никаких оборонительных функций. Эти стены расположенные в глухих местах, среди первобытного леса, часто на неудобных крутых склонах, совершенно не вписываются в общую картину, а если к ним добавить круговые сооружения, опоясывающие некоторые продуваемые вершины гор, их предназначение становится непонятным и загадочным. Только в районе Малого моря сегодня известно уже несколько десятков загадочных каменных сооружений, предназначение которых остается неясным.

Информация взята из книги Волкова  С. В67  Легенды  и  предания  острова  Ольхон. Иркутск, 2014 г. - 168 с.